Эта статья подготовлена специально для Baku Network одним из наиболее уважаемых аналитиков Восточной Азии в сфере международной торговли и глобальной экономической безопасности — японским экспертом Кэндзи Мори. На протяжении многих лет его материалы публиковались и цитировались в ведущих американских исследовательских центрах, включая структуры, входящие в орбиту Brookings, Carnegie, CSIS и Atlantic Council. В политико-экономических кругах Мори известен тем, что сочетает глубокое понимание стратегических интересов США и Азии с использованием формальных моделей, способных предсказывать поведение мировых рынков в условиях нестабильности.
В этой статье, написанной по приглашению Baku Network, Мори анализирует фундаментальные сдвиги в мировой торговле, вызванные новой тарифной политикой администрации Трампа. Его подход опирается не на публицистическую драматургию, а на структурный анализ, институциональную логику и оценки долгосрочных последствий для глобальной экономики. Он рассматривает изменения не как цепочку отдельных решений, а как формирование нового торгового порядка, в котором государства вынуждены переосмысливать свои стратегии, балансировать между рисками и возможностями и заново определять собственную позицию в архитектуре мировой торговли.
Статья представляет собой самостоятельное исследование — строгое, аналитически выверенное и соответствующее стандартам качества, принятым в ведущих американских think tanks. Именно поэтому она является значимым вкладом в текущие дискуссии о том, как трансформируется глобальная экономика и где в этой трансформации проходят новые линии разлома.
Возвращение президента Дональда Трампа в Овальный кабинет перевернуло мировую торговую архитектуру. Правила, на которых держалась система со времен Второй мировой, стремительно уступают место жесткой двусторонней тактике. Средний уровень американских тарифов за год подскочил с 2% почти до 16% — такого скачка не видели с 1930-х. Новая тарифная среда создает широкую зону турбулентности: множество проигравших и лишь пару осторожных победителей.
Мир входит в фазу, где тектоника глобальной торговли может сдвинуться сразу по нескольким направлениям. Мы анализируем три траектории — разрядку между США и Китаем, формирование «антикитайской коалиции» и сценарий «Крепость Северная Америка». В каждом оцениваем, как небольшие открытые экономики — некогда опиравшиеся на предсказуемые правила ВТО — могут выстроить свой маршрут в условиях жесткого столкновения держав.
Самый суровый сценарий — единый мировой фронт против китайского экспорта избыточных мощностей. Модели показывают сокращение ВВП Китая на 4% к 2030 году. США же, обладая наименее внешнезависимой экономикой среди крупных игроков, удерживают потери ниже 1% ВВП во всех вариантах.
Небольшие открытые экономики — Южная Корея, Сингапур, Швейцария — избегают наиболее болезненных ударов, если не отвечают тарифами и не вступают в жесткие коалиции. Если США и Китай разорвут значительную часть торговых связей, а малые экономики смогут встроиться в разорванные цепочки, они даже выйдут немного в плюс по сравнению с условиями свободной торговли.
Маятник в США окончательно ушел от либерализации к жесткому протекционизму. По ряду товаров тарифный скачок выглядит обрывом в пропасть: плюс 50% на индийскую одежду и бразильский кофе, плюс 60% на китайский алюминий. Особенно сильно пострадали Бразилия, Индия и Китай, по которым США применили дополнительные надбавки сверх секторальных и зеркальных тарифов.
Однако картинка неоднородна. Мексика и Канада практически полностью защищены механизмами USMCA. ЕС и Япония, несмотря на значительные торговые профициты с США, сумели добиться условий, близких к британским — британцы, не имея профицита, компенсировали это прочными политическими связями с Вашингтоном.
Некоторые небольшие азиатские экономики — Вьетнам, Таиланд, Малайзия — подписали соглашения с США, но все равно сталкиваются с тарифами на уровне почти 20%. Южная Корея получила лучший режим, но ценой масштабных инвестиционных обязательств. Швейцария, напротив, оказалась среди стран с самыми высокими ставками — около 39%.
Эта тарифная мозаика, актуальная на 20 октября, фактически означает, что в 2030 году на ту же корзину импортируемых товаров США будут платить около 16% пошлин против чуть более 2% в 2024-м. По нашим расчетам на модели глобальной торговли, применяемой ВТО, это сокращает общий импорт США на 18% и почти на 70% уменьшает ввоз из Китая. Канада и Мексика, защищенные низкими тарифами, проходят через шторм значительно увереннее.
Для канадской энергетики это резкий контраст: десять лет назад нефтеносные пески оказывались под двойным ударом сланцевого бума и дешевой нефти из ОПЕК. Теперь тарифная география играет им на руку.
Экономики постепенно адаптируются. Экспортеры находят новые рынки, усиливается внутренний спрос, цепочки поставок перестраиваются. В результате даже при резком падении экспорта в США китайский ВВП теряет примерно 0.3% к 2030 году. США же, отходя от глобальной торговли, рискуют стать крупнейшим относительным проигравшим: минус 0.7% ВВП к 2030 году. Рост издержек, подорожание импорта и снижение конкурентоспособности услуг перекрывают любые выигрыши в отдельных секторах промышленности.
Куда движется система
Игровые кости еще не легли. Вашингтон продолжает переговоры с Пекином о параметрах будущих отношений. ЕС ищет баланс между защитой рынка и необходимостью реагировать на китайские избыточные мощности. На горизонте — пересмотр USMCA. Юридическая база нынешних тарифов вызывает вопросы; расследования по секторальным пошлинам продолжаются. Трамп использует тарифы как универсальный рычаг внешней политики.
Мы оцениваем три возможные траектории:
1. Разрядка с Китаем. США отменяют 20-процентный «фентаниловый» тариф, сохраняя секторальные и зеркальные 10-процентные пошлины. Другие ставки остаются без изменений.
2. Китай один против всех. Страны вводят тарифы против китайского экспорта сверхмощностей. Китай отвечает симметрично.
3. Крепость Северная Америка. США, Канада и Мексика формируют тесный блок, отменяя тарифы внутри союза и повышая их для остальных. Мир отвечает зеркальными мерами.
Экономический эффект в каждом случае различается. В сценарии разрядки потери ВВП США снижаются до 0.5%. Китай выигрывает ощутимо — теряет лишь около 10% экспорта в США. Если же мир объединится против китайских мощностей, Китай получает удар до минус 4% ВВП, а США снова удерживаются на уровне минус 0.5%.
Сценарий Крепости Северная Америка неожиданно делает Канада и Мексику главными проигравшими: минус примерно 1% ВВП. Китай теряет доступ к американскому рынку через «заднюю дверь», закрытую блоком USMCA.
Как малым игрокам пройти через хаос
Для стран, глубоко встроенных в глобальные цепочки, но не имеющих рычагов давления на крупных игроков, новая тарифная эпоха — серьезный стресс-тест. Мы моделируем последствия для АСЕАН, Южной Кореи, Тайваня, Швейцарии, Норвегии, Исландии и Великобритании.
Сегодня малые экономики получили менее выгодные условия, чем ЕС или Япония, но наличие низких американских тарифов на электронику, полупроводники и фарму дает им конкурентные преимущества. Потери заметны, но не критичны.
Если США ослабят давление на Китай, отмена «фентанилового» тарифа ухудшит положение многих малых игроков — именно они готовы заместить китайскую долю в американской электронике и смежных сегментах.
Если же мир сформирует антикитайскую коалицию, вступление в нее снижает ВВП азиатских экономик почти на 1% — слишком велика их зависимость от Пекина. Нейтралитет, посредничество и роль транзитного узла обеспечивают более мягкую траекторию вплоть до небольшого роста, хотя риск ответных действий США сохраняется.
В сценарии Крепости Северная Америка малые экономики частично сглаживают удары, если не вовлекаются в тарифные войны и поддерживают свободный режим между собой.
Главный вывод стабилен во всех трех траекториях: малые открытые экономики чувствуют себя лучше, когда снижают взаимные барьеры и избегают участия в гонке тарифного саморазрушения. В новой глобальной архитектуре, где старые правила рассыпались, этим «осиротевшим детям» эпохи глобализации нужны гибкость, дипломатическая изобретательность и элемент удачи.