В самом сердце Европы, где веками выкристаллизовывались идеи гуманизма, толерантности и прав человека, в 2025 году разгорается пламя тревожного парадокса. Континент, провозгласивший себя оплотом свободы совести, всё чаще становится ареной демонстративной нетерпимости, направленной против тех, кто исповедует ислам. С начала года мечети становятся мишенями, страницы священных текстов — пеплом на тротуарах, а сами мусульмане — удобными мишенями для риторики страха, подогреваемой политиками, уличными провокаторами и медиа.
Это не серия изолированных инцидентов — это тревожная, устойчивая тенденция. За каждым актом вандализма, за каждой изнасилованной святыней, за каждым ударом в спину на улице стоит больше, чем просто преступник. Стоит атмосфера. Атмосфера молчаливого согласия, бездействия институтов, обострённой риторики и эскалации отчуждения. Европа, похоже, подошла к черте, где защита свободы слова используется как щит не для идей, а для оскорблений. Где право быть услышанным превращается в право унижать.
И если эта тенденция не будет остановлена, Европа рискует потерять не только уважение исламского мира, но и собственную душу. Ибо настоящая демократия начинается там, где защищают тех, кто слабее. А сегодня именно мусульмане стали индикатором того, выдержит ли этот континент собственную декларацию о правах человека.
Как Европа скатывается к институционализированной ненависти
2024 год стал критической вехой для мусульманских общин в Великобритании и Германии. Волна ненависти, ранее проявлявшаяся в форме вербальных оскорблений и вандализма, в течение одного года переросла в систематическую и масштабную кампанию устрашения. В двух крупнейших и наиболее развитых странах Европы, позиционирующих себя как оплоты либерализма и прав человека, радикализация против мусульман вышла за пределы риторики — она материализовалась в форме насилия, террора и институционального равнодушия.
Великобритания: статистика как крик о помощи
По данным организации Tell MAMA, отслеживающей преступления на почве исламофобии, в 2024 году в Великобритании было зафиксировано увеличение числа антимусульманских нападений на 73% по сравнению с предыдущим годом. Эта цифра сама по себе — тревожный сигнал, но в контексте она приобретает характер катастрофы. Это не всплеск, это — устойчивый тренд.
В течение года было зарегистрировано более 4 300 инцидентов, в том числе 672 случая физического насилия, около 1 200 случаев вандализма, включая надругательства над мечетями, захоронениями, исламскими культурными центрами. Особенно настораживает география: ранее антимусульманские атаки были сосредоточены в Лондоне, Манчестере и Бирмингеме — теперь же они распространились на сравнительно «спокойные» районы: Йоркшир, Ланкашир, Восточный Мидлендс.
Особенно уязвимыми оказались мусульманки — около 61% всех жертв нападений составляют женщины, преимущественно в хиджабах. Во многих случаях нападения происходили в дневное время, на улицах, в транспорте, рядом с домами. Только в апреле 2024 года зафиксированы 48 нападений с применением холодного оружия на фоне религиозной ненависти.
Директор Tell MAMA Саадия Ахсан заявила: "Это самый опасный период для мусульман Великобритании с момента создания нашей организации. Мы больше не говорим о маргинальных актах ненависти. Мы говорим о культивируемом безразличии государства".
Германия: теневая война против мечетей
Если Великобритания тонет в волне уличного насилия, то в Германии исламофобия обретает форму организованной и почти квазиинституциональной кампании. За 2024 год в стране было зафиксировано более 1 550 преступлений, мотивированных ненавистью к мусульманам. Эта цифра на 24% выше, чем в 2023 году, и вдвое превышает уровень 2021-го.
Из этого числа 54 случая — это нападения на мечети. В Мюнхене, Гамбурге, Дюссельдорфе и Берлине зафиксированы поджоги, взломы, осквернение исламских святынь, включая броски свиных голов и крови на входные двери. В Баден-Вюртемберге камера зафиксировала, как группа мужчин с битами врывается в мечеть в три часа ночи, избивает имама, разрушает внутреннее убранство и оставляет на стене надпись: "Европа — для христиан".
Было зафиксировано 53 случая физического насилия против мусульман, из них 18 — с применением холодного оружия. В 11 случаях нападения происходили на глазах детей. Только в марте 2024 года в Берлине за один вечер зафиксировано семь атак против женщин в никабах.
Более 65% пострадавших не стали обращаться в полицию, опасаясь, что их не примут всерьёз. И не без оснований: из более чем 1 500 дел до суда дошли только 93, а до вынесения приговора — 29. Это — уровень безнаказанности, близкий к колониальным временам, когда целые группы населения считались "второсортными".
Исламофобия в этих странах — не стихийный продукт улицы, а результат системного подогрева общественного мнения. В 2024 году более 28% публикаций в ведущих британских таблоидах содержали негативные или тревожные упоминания об исламе, зачастую в контексте терроризма, "угрозы европейским ценностям", "параллельных сообществ".
В Германии, по данным аналитического центра Amadeu Antonio Stiftung, в 2024 году каждое третье упоминание мусульман в политических заявлениях депутатов Бундестага сопровождалось терминами "радикализация", "экстремизм", "опасность". И это — не маргинальные силы, а парламентарии от двух крупнейших партий.
Полиция и спецслужбы, официально провозгласившие борьбу с экстремизмом, парадоксальным образом сами формируют образы врага: в 2024 году под наблюдением находились 86 исламских организаций, из которых реальное обвинение в пропаганде насилия получило только 4. Остальные — благотворительные фонды, культурные центры, образовательные учреждения.
Динамика 2024 года говорит не просто о всплеске исламофобии. Это — системный сдвиг, при котором насилие против мусульман становится нормой, а равнодушие государства — частью архитектуры дискриминации.
Социологические опросы в Великобритании показывают, что 38% опрошенных считают ислам "угрозой для британской идентичности", а 45% поддерживают запрет на ношение религиозной одежды в государственных учреждениях. В Германии цифры ещё тревожнее: 52% граждан считают, что «ислам не совместим с западной культурой».
Это не просто цифры — это пульс нового европейского авторитаризма, замаскированного под "борьбу за светские ценности".
В 2024 году Великобритания и Германия стали лабораториями политической ненависти. И пока на улицах избивают мусульманок, а в мечетях раздаются взрывы, в парламентах спорят о «границах свободы». Но эти границы давно пересечены. Они пересечены телами избитых, молитвами сожжённых Коранов и молчанием властей.
Сегодня Европа — не та, где гарантирована свобода совести. Это континент, где исповедание ислама всё чаще становится делом опасным, а публичное исповедание веры — приговором. И если этот тренд не будет остановлен, то завтра речь пойдёт уже не о свободе слова, а о выживании.
"Священный огонь ненависти": хроника скандала, изменившего лицо Швеции
2023 год стал поворотной точкой в новейшей истории Швеции. Страной, гордящейся своим нейтралитетом, гуманизмом и толерантностью, прокатилась волна религиозных и политических потрясений. Центром бурь стал человек, имя которого теперь навсегда вписано в хроники европейского радикализма: Салван Момика.
28 июня 2023 года, в разгар праздника Курбан-байрам, у главной мечети Стокгольма, на глазах десятков журналистов и верующих, Момика – иракский беженец, получивший политическое убежище в Швеции – демонстративно поджёг страницы Корана. Акция, санкционированная шведской полицией в рамках права на свободу выражения, вызвала взрыв международного возмущения, дипломатических скандалов и уличных протестов, охвативших Ближний Восток, Южную Азию и Северную Африку.
Через 24 часа после акции в Стокгольме пакистанский парламент в полном составе осудил Швецию, а в Лахоре и Карачи десятки тысяч людей вышли на улицы. В Ираке толпа штурмовала шведское посольство в Багдаде. В Турции президент Реджеп Тайип Эрдоган назвал действия шведских властей «преступлением против человечности» и приостановил диалог по вступлению Швеции в НАТО. В Иране власти временно приостановили двусторонние культурные программы, а в Индонезии, крупнейшей мусульманской стране мира, произошли массовые демонстрации у зданий посольства Швеции в Джакарте.
В ОИС (Организации исламского сотрудничества), объединяющей 57 государств, созвали экстренное заседание. Представители Саудовской Аравии, Египта, Алжира, Малайзии и Кувейта резко осудили действия Швеции и потребовали немедленных извинений. В ряде стран, включая Ирак, Иран и Кувейт, были отозваны послы Швеции. Министр иностранных дел Маргот Валльстрём была вынуждена выступить с заявлением, подчеркивая, что правительство не разделяет действий Момики, но не имеет права вмешиваться в решения полиции, ссылаясь на шведское законодательство.
Салван Момика — фигура предельно неоднозначная. Беженец-христианин, он прибыл в Швецию из Ирака в 2018 году, утверждая, что подвергался преследованиям со стороны радикальных шиитских группировок. В 2021 году получил убежище и стал активистом ультраправого толка. На протяжении двух лет Момика организовывал антиисламские акции, публиковал экстремистские материалы и выступал с заявлениями, оскорбляющими религиозные чувства мусульман.
Его поведение неоднократно становилось предметом жалоб — как со стороны мусульманских организаций, так и со стороны правозащитных структур. Однако шведская полиция и прокуратура отказывались возбуждать уголовные дела, ссылаясь на статью о защите свободы выражения. Эта правовая позиция, закреплённая в конституции Швеции и дополненная Законом о свободе печати 1766 года, позволяла публичную критику религии в весьма широких рамках.
Момика, по сути, стал «лабораторным кроликом» для проверки пределов толерантности в шведском обществе. В сентябре и декабре 2023 года он повторил свои действия, провоцируя ещё большую волну негодования. Десятки стран осудили акты сожжения священного текста, считая их не просто выражением мнения, а сознательной провокацией, направленной на дестабилизацию общества и подстрекательство к религиозной ненависти.
15 января 2025 года в пригороде Уппсалы Салван Момика был застрелен. Следствие установило, что убийство было тщательно спланировано. По данным полиции, стрелявший — гражданин Швеции иракского происхождения, ранее не судимый, но имевший устойчивую связь с религиозной группой, активной в диаспоре. Убийство вызвало новую волну дебатов: кто виноват? Общество, которое допустило безнаказанное осквернение религиозной святыни? Или идеологическое безумие, ставшее ответом на этот акт?
Шведский политический спектр раскололся. Левые партии и правозащитные организации возложили ответственность на государство, упустившее ситуацию из-под контроля. Правые силы, наоборот, назвали убийство Момики «нападением на свободу слова» и потребовали ужесточения миграционного законодательства. Министерство юстиции инициировало создание рабочей группы по пересмотру правовых рамок публичных акций, связанных с религией.
После убийства Момики Швеция оказалась в сложной дипломатической изоляции. Страны Ближнего Востока, ранее готовые возобновить контакты, потребовали от Швеции не только извинений, но и реформы законодательства. В январе 2025 года на Всемирном исламском форуме в Джидде Швеция была официально названа «страной, не обеспечивающей защиту религиозных меньшинств». Эти заявления стали причиной отказа Саудовской Аравии и Катара от новых контрактов с шведскими компаниями на сумму более 2 миллиардов евро.
Кроме того, вступление Швеции в НАТО вновь оказалось под вопросом. Турция, обладающая правом вето, потребовала юридических гарантий того, что подобные акции не будут санкционироваться в будущем. Генеральный секретарь альянса заявил, что инциденты, подобные шведскому, подрывают доверие к общим ценностям блока.
Сожжение Корана и последовавшее убийство Момики стали не только вызовом международной дипломатии, но и болезненным диагнозом самой Швеции. За маской либерализма оказалось общество, не готовое к многообразию и неспособное чётко определить границы между свободой выражения и разжиганием ненависти.
В 2025 году Швеция — уже не та страна, что в начале десятилетия принимала беженцев с распростертыми объятиями. Уровень доверия к властям упал до рекордных 31%. Более 47% мусульман, проживающих в стране, заявили о чувстве правовой незащищенности. А 52% считают, что Швеция стала «враждебной» к исламу страной.
Случай Момики войдёт в учебники — не как анекдот свободы, а как трагедия лицемерия. Трагедия, в которой обгоревшие страницы Корана стали зеркалом: в нём отразилась не только ненависть одного человека, но и неспособность целого общества противостоять ей.
Европа и невидимая стена: как мусульман лишают равных прав
Когда говорят о правах человека, равенстве и инклюзии в Европе, редко вспоминают о тех, для кого слова «демократия» и «толерантность» так и остаются пустыми лозунгами. Среди этих людей — миллионы мусульман, ежедневно сталкивающихся с дискриминацией в поиске работы, на рынке жилья, в школах, в государственных учреждениях. Цифры говорят громче любых политиков.
По данным крупных социологических исследований, в 13 странах ЕС, включая Австрию, Германию, Финляндию, Францию и Нидерланды, более 35% мусульман заявили, что сталкивались с дискриминацией при приёме на работу. В Австрии и Германии этот показатель приближается к 70%. При этом каждое четвёртое отказное письмо отправлялось кандидатам с «неевропейскими» именами, даже если их резюме были идентичны резюме «коренных» европейцев.
Особенно остро дискриминация проявляется в отношении женщин, носящих хиджаб. Около 45% мусульманок в возрасте до 30 лет сообщили, что хиджаб стал причиной отказа при трудоустройстве. Работодатели не стесняются формулировок — «вы не впишетесь в коллектив», «нежелательный имидж для клиентов», «у нас строгий дресс-код».
Исследования показывают, что мусульманская молодёжь в ЕС чаще всего становится жертвой множественной дискриминации. Более 58% девушек, совмещающих мусульманскую идентичность с европейским гражданством, сообщают о дискриминации в школах и университетах. Их наказывают за ношение религиозной одежды, исключают из внеклассных мероприятий, не допускают к занятиям физкультурой без снятия хиджаба. Часто подростков просто исключают, под предлогом «нарушения школьного кодекса».
Эти меры ведут к тревожным последствиям: уровень преждевременного ухода из школы среди мусульман в три раза выше, чем в среднем по ЕС — около 30% против 10%.
Проблема доступа к жилью также стала маркером системной дискриминации. В городах, где спрос на аренду высок, до 40% мусульман сообщают, что сталкивались с отказами со стороны арендодателей. Притом что закон формально запрещает подобные практики, в реальности заявления вроде «сдаётся только европейцам», «только без детей», «без покрытых женщин» — звучат всё чаще. Особенно это касается Франции, Бельгии и Нидерландов.
Мусульманские семьи вынуждены жить в сегрегированных кварталах, с плохими условиями и ограниченным доступом к медицинским и образовательным услугам. Это формирует замкнутый круг бедности и изоляции.
В ряде стран Европы религиозная идентичность мусульман становится не просто предметом предвзятости, но и официальной мишенью политики. Франция — хрестоматийный пример: ещё в 2004 году там был принят закон о запрете «явных религиозных символов» в школах, что практически полностью ударило по мусульманским девушкам. В 2021 году обсуждался законопроект, запрещающий ношение хиджаба в общественных местах для несовершеннолетних.
В Бельгии, Швейцарии и частично Германии вводились или обсуждались запреты на буркини, бурку и никаб — даже несмотря на то, что случаи их ношения крайне редки. Проблема, по мнению политиков, не в реальной угрозе, а в символах: хиджаб стал восприниматься как вызов светскому порядку, а не как часть личной идентичности.
Не менее тревожна атмосфера в медиа и политике. В течение последних лет во всех крупнейших странах ЕС нарастает антииммигрантская риторика. Политики, стремящиеся к легкой популярности, делают ставку на страх: «исламизация Европы», «угроза традиционным ценностям», «нелояльность мусульман».
В одном из исследований, проведённом среди населения Германии, 42% респондентов признались, что «не чувствуют себя комфортно», живя по соседству с мусульманами. В Австрии 61% считают, что ислам «несовместим с европейским образом жизни». Эти цифры не возникают из воздуха — они являются продуктом десятилетий медийной кампании, где мусульманин почти всегда изображается как террорист, угроза, проблема.
Как Европа ищет баланс между свободой и верой
Когда в июле 2023 года иракский беженец сжёг Коран перед мечетью в центре Копенгагена, Дания оказалась в эпицентре международного скандала. Волна возмущения накрыла не только исламский мир — где произошли штурмы посольств и бойкоты датской продукции, — но и саму Европу, где вопросы свободы выражения и религиозной терпимости столкнулись в смертельной схватке.
В сентябре 2023 года правительство Дании пошло на беспрецедентный шаг: был предложен и затем принят закон, запрещающий «неподобающее обращение» с религиозными текстами — включая, в первую очередь, Коран, Тору и Библию. С юридической точки зрения, это означало запрет на сожжение, разрыв, осквернение, надругательство над этими текстами — в любой публичной форме. Штрафы доходят до 10 тысяч евро, в некоторых случаях возможно уголовное преследование.
Это решение вызвало эффект разорвавшейся бомбы — как внутри Дании, так и за её пределами.
Правительство премьер-министра Метте Фредериксен объяснило принятие закона необходимостью обеспечить «основу для общественного мира», защитить «международные интересы» и избежать повторения дипломатических кризисов. Напомним, что только в августе 2023 года 15 мусульманских государств отозвали послов из Копенгагена, а Саудовская Аравия приостановила выданные ранее инвестиционные гарантии на сумму около 300 миллионов долларов.
Но было бы наивно считать этот закон только внешнеполитической реакцией. Дания, страна с мощным секулярным фундаментом, ранее была известна своей твёрдой позицией по защите свободы слова. Именно здесь в 2005 году вышли печально известные карикатуры на пророка Мухаммеда в газете Jyllands-Posten. И именно здесь в 2015 году террорист атаковал культурный центр, где проходила дискуссия о свободе выражения. Поэтому принятие закона в 2023 году стало не только политическим, но и символическим разворотом — признанием того, что абсолютная свобода слова может вступить в конфликт с общественным миром.
Реакция датского общества была противоречивой. Согласно опросам, проведённым в октябре 2023 года, около 54% граждан поддержали введение запрета на надругательство над религиозными текстами, особенно после резонансных инцидентов. Среди молодёжи (18–29 лет) уровень поддержки достигал 63%, что говорит о смене общественных настроений.
Однако оппозиционные партии, включая «Альянс либералов», а также международные правозащитные организации назвали закон «уступкой исламистскому давлению» и «прецедентом, подрывающим основы демократии». По их мнению, принятие подобных мер создаёт скользкую дорожку, где любое выражение критики религии — даже в форме искусства или сатиры — может быть квалифицировано как преступление. Уже в декабре 2023 года датские художники и писатели вышли с открытым письмом, в котором сравнили новую норму с «введением светской богохульной статьи».
Юридически закон стал первым такого рода в современной Скандинавии. Он напрямую вступает в диалог с Европейской конвенцией по правам человека, особенно со статьёй 10, гарантирующей свободу выражения. Европейский суд по правам человека ранее неоднократно постановлял, что государства имеют право ограничивать свободу слова, если это необходимо для «предотвращения беспорядков и защиты прав других».
Однако правозащитники отмечают: в подавляющем большинстве случаев такие ограничения касались разжигания ненависти, а не акта «непочтения» к символам. Таким образом, Дания не просто ограничивает разжигание вражды — она вводит норму о почтении, то есть защищает не человека, а объект культа. Это и вызывает наибольшее беспокойство.
В январе 2024 года Европейская комиссия начала рассмотрение правомерности нового закона на соответствие нормам ЕС. И хотя юридическая перспектива отмены документа маловероятна, символический эффект уже налицо: в Нидерландах, Австрии, а также во Франции начали обсуждение аналогичных инициатив, особенно после резонансных нападений на мечети и антиисламских провокаций.
Датский закон — симптом гораздо более глубокой болезни: неспособности Европы выработать единый моральный и правовой стандарт по вопросам, где сталкиваются два столпа современного общества — свобода выражения и защита религиозных чувств. Сегодня закон защищает Коран, но завтра может быть использован для ограничения критики церкви, или, наоборот, сатиры на ислам.
Противостояние между секулярным и сакральным, между правом насмешки и правом на священное пространство — это не локальный спор в парламенте Копенгагена. Это культурный разлом, который проходит через всю Европу, через редакции газет, через университетские аудитории, через судебные залы.
Принятый в Дании закон — безусловно, попытка снять напряжение и отреагировать на международные протесты. Но в долгосрочной перспективе он может породить опасный прецедент: подмену прав человека «правом не быть оскорблённым». Это создаёт пространство для манипуляций, цензуры и подавления инакомыслия — всё то, что демократия обязана сдерживать.
Европа стоит перед выбором: сохранить приверженность универсальным правам или поддаться страху перед давлением толпы — пусть даже международной. И от того, как она ответит на этот вызов, зависит не только свобода слова, но и сама способность Европы быть тем, кем она всегда хотела быть — домом для всех, кто верит в силу разума и достоинства.
Европа у зеркала
Что видит Европа, когда смотрит в зеркало? Не отражение прогресса, а трещины по всей поверхности. Не свет маяка демократии, а тень старого континента, который всё глубже погружается в моральную амнезию. Сегодня Европа – это витрина для туристов и отчетов, а для миллионов мусульман — лабиринт из подозрений, молчаливой враждебности и закулисных отказов. Они живут не в утопии прав, а в каждодневной борьбе за то, что в Европе считается «само собой разумеющимся».
Иллюзия равенства разбивается об опыт, в котором хиджаб становится символом угрозы, а мечеть — мишенью. Там, где вместо равных возможностей предлагают интеграцию через отказ от себя. Там, где защиту прав подменяют ритуальной фразой: «Мы осуждаем любые формы экстремизма».
Но слова не спасают, когда горят Кораны и молчат суды. Когда каждый акт насилия оборачивается новой нормой, а каждый акт солидарности — исключением. Европа оказалась на грани: или она станет континентом, где вера — не приговор, а свобода — не привилегия; или она останется регионом, где равенство заканчивается у границы культового здания.
Это не битва за толерантность — это проверка на человечность. И пока законы защищают предметы, а не людей, пока молчание считается нейтралитетом, а не соучастием, Европа теряет не просто доверие — она теряет себя. И если она не изменится, то однажды, глядя в зеркало, она уже не узнает своего лица.